Акула пера (сборник) - Страница 18

Попасть на территорию завода мне удалось не сразу. На проходной меня остановили дюжие охранники, которые держались так неприступно, словно за спиной у них находился военный объект. Не знаю, как у хлебопеков обстояло дело с бизнесом, но с охраной у них было все в порядке.

После того как старший охранник минут десять вертел в руках мое удостоверение и минут десять созванивался с кем-то по внутреннему телефону, меня наконец пропустили во двор, подробнейшим образом объяснив, как найти административное здание.

Следуя этим указаниям, я уже без труда добралась до бухгалтерии и там, наугад остановив первую попавшуюся сотрудницу, спросила, с кем можно поговорить о бухгалтере Самойловой. Женщина наморщила лоб и с удивлением заметила, что не припоминает такой фамилии.

— Вообще-то я здесь недавно, — неуверенно добавила она. — Может быть, это девичья фамилия? Зайдите к Толубееву, он вам точно скажет.

— А кто это — Толубеев? — спросила я.

— Наш главный бухгалтер, — пояснила женщина. — Он сейчас у себя. Идите по коридору, третья дверь налево…

Я нашла третью дверь и, постучавшись, вошла. В глубине кабинета за письменным столом сидел довольно молодой мужчина в костюме с серебристым отливом и, приклеившись ухом к телефонной трубке, монотонно повторял: «Так… так…» Лицо у него было холеное и злое. Зачесанные назад волосы делали его лоб непомерно высоким. Скользнув по мне холодным взглядом, мужчина молча показал пальцем на свободный стул и продолжил свое бесконечное «так», которое с каждым разом становилось все нетерпеливее и выразительнее.

Наконец он рубанул ладонью по краешку стола и сказал в трубку:

— Короче, жду тебя сегодня в час! Мы вместе пойдем к Паницкому, и ты сам ему все это расскажешь, договорились?.. Не-ет, дорогой, я за тебя отдуваться не намерен! Все, разговор закончен! В час у меня!

Он положил трубку и слегка обиженно посмотрел на меня.

— Во люди, а?! — произнес он, словно призывая к сочувствию. — Палец в рот не клади — отхватят по самый локоть… А вы ко мне?

— Если вы — Толубеев, то к вам, — сказала я.

— Толубеев Дмитрий Петрович, — подтвердил хозяин кабинета. — А вы кто?

— Бойкова Ольга Юрьевна, — представилась я. — Из газеты «Свидетель».

В глазах Толубеева блеснула искорка интереса.

— А-а, так это насчет вас звонили с проходной! — пробормотал он и тут же осторожно спросил: — И что же привело вас ко мне, уважаемая?

— Хочу получить справку об одной вашей сотруднице, — объяснила я. — О той, которая недавно попала под машину, — о бухгалтере Самойловой.

На холеном лице Толубеева появилось чрезвычайно удивленное выражение.

— Тут какое-то недоразумение! — с легким смешком сказал он. — Никто из моих сотрудников под машину не попадал! Это уж совершенно точно! И, кроме того, как, вы сказали, фамилия той, что вы ищете, — Самойлова? У нас нет бухгалтера с такой фамилией!

— Вы уверены? — разочарованно спросила я.

— Головой ручаюсь! — без колебаний ответил Толубеев.

По всему было видно, что он говорит правду, да и зачем ему было врать? Без особой надежды я попыталась зайти с другой стороны.

— Возможно, Самойлова не бухгалтер, — сказала я. — Возможно, просто конторская служащая…

— Я знаю всех служащих, — уверенно заявил Толубеев. — Среди моих нет Самойловой… А где вы вообще ее откопали и почему решили, что она наша?

— Она сама так отрекомендовалась, — сказала я. — В истории болезни в графе «место работы» записано: Второй хлебозавод, бухгалтер… Такая маленькая женщина с короткой стрижкой и въедливыми глазками. Голос у нее крайне неприятный. И она охотно и часто идет на скандал…

Толубеев слушал меня, озадаченно перекатывая в ладонях шариковую ручку. Вдруг взгляд его прояснился, он бросил ручку в стаканчик для карандашей и откинулся на спинку кресла.

— Я, кажется, понял, о ком идет речь! — заявил он и посмотрел на меня с некоторой иронией. Потом Толубеев сложил губы в брезгливую гримасу и согласно кивнул.

— Ну да, Татьяна Михайловна! Припоминаю, именно так ее и звали, — сказал он. — Но если вас интересует она, зачем вы пришли к нам?

— Да я же объяснила: она указала место работы — хлебозавод! — ответила я. — Куда же я должна была идти — в библиотеку?

Толубеев долго оценивающе разглядывал меня, а потом изрек:

— И чего же вы ожидаете от меня?

— Ну, поскольку Самойлова вам все-таки известна, — сказала я, — то хотелось бы услышать, что она за человек…

— Плохой человек, — убежденно произнес Толубеев.

— А конкретнее?

На лице Толубеева опять появилась проницательная улыбка.

— Послушайте, меня на такие штучки не возьмешь! — заявил он. — Идите к директору. Только сомневаюсь, что он захочет с вами откровенничать. Нам не нужна популярность подобного рода. От этого страдает репутация предприятия.

— Да не нужна мне ваша репутация! — с досадой сказала я. — У меня своих проблем хватает. Неужели трудно понять, что я пришла к вам по конкретному вопросу?

— Ну, хорошо. У меня мало времени, — сказал Толубеев. — Репутация нашего завода безупречна. Если вы попытаетесь лить грязь, будете разбираться в суде, это я вам обещаю!

— Клянусь, я ни строчки не собираюсь писать о вашем драгоценном заводе! — пообещала я. — Но вы можете хоть слово сказать о Самойловой? Ведь это просто смешно!

— Мне не очень, — возразил Толубеев. — Самойлова не имеет больше к заводу никакого отношения — я настаиваю на этом! Примерно три года назад она была уволена. Между прочим, с тех пор поменялось руководство почти полностью. К управлению пришли новые люди!